80-е и 90-е прошлого века стали бумом медицинских альтернативщиков. Вокруг меня были такие толпы астрологов, шаманов, экстрасенсов и колдунов, что перекрывшая всех по известности Джуна казалась чем-то обычным. Советская медицина разваливалась, а народная медицина привлекала еще и тем, что была под запретом. В 96-м году мой тогдашний муж, а потом и я были привлечены к написанию программы Ельцина. Он писал экономическую часть, я — сбоку припеку про права человека. А работал муж тогда экспертом в Центре экономических реформ при правительстве и сидел в 10-м подъезде администрации президента. Однажды он предложил: «Хочешь развлечься? Тут создали ПКС (Политический консультативный совет при Президенте РФ), слили туда партии, чтобы у них было ощущение, что они при делах, а Джуну назначили руководить научной секцией. Она кого-то влиятельного лечит, от нее не отделаться. Так пусть лучше рассказывает про науку, чем про политику, чтоб не отнимать время на других секциях». В ПКС Джуна попала через участвующий в выборах 1995 года «Блок Джуны», где в первой тройке, кроме нее, был артист Александр Панкратов-Черный. А еще депутат Андрей Волков с уголовным делом по статье «мошенничество и вымогательство». Милая компания, но это было время, когда артисты изображали политиков, политики — артистов, а каждый второй браток рассказывал, что он царской фамилии. Так что, когда Джуна провозгласила себя царицей ассирийского народа, никто не обратил внимания — царица себе и царица. Возглавляет научную секцию, так возглавляет. Короче, на мероприятие ПКС в зале 10-го подъезда собралась толпа ученых, и не знаю, что ими двигало, кроме любопытства. Но, несмотря на полную пургу, которую она несла, от нее осталось ощущение силы, графичности и пружинистости. Потом мы встретились в момент подсчета голосов на выборах Ельцина, это было в Кремле, и в психушечной атмосфере многим реально становилось плохо. Решалось не только будущее страны, но и судьбы многих чиновников. И Джуна сажала их прямо в общем зале и приводила в порядок руками, к ней чуть не стояла очередь. А потом она подошла на тусовке, пригласила к себе и вручила визитку — жемчужину моей коллекции безумных визиток, но я не пошла к ней из-за снобизма и теперь жалею. После смерти сына Джуна отовсюду исчезла и только недавно начала появляться на тусовках. Но это был уже другой человек, словно из нее вытащили металлическую основу. Теперь она уже сама казалась совершенно одинокой и беспомощной и вызывала желание обнять и поддержать, и молодцы ее друзья, что делали это. Смерть Джуны стала такой же неожиданностью, как и ее взлет. В отличие от большинства экстрасенсов она не лечила и не чистила себя, а те, кто был вокруг нее, все время подчеркивали, как она любила и умела делать застолье, тратя силы на свою в хорошем смысле официантскую кавказскую женскую потребность всех накормить. Поразило, что, окруженная камарильей, она в финале сама пошла в магазин за едой, откуда ее госпитализировали. Как говорила Раневская : «Как много любви, а в аптеку сходить некому!» Джуна была несомненной героиней своего времени, спутавшего карты и помешавшего ей понять, кто она и зачем, но востребовавшего по полной программе ее талант и желание помогать, кормить, утешать и лечить…
Источник: news.rambler.ru
